Храм Муз -------- *24 августа 1798, Лондон* Солнце уже было довольно высоко, когда дилижанс остановился около почтового отделения в Вестминстере. Нур моментально сориентировалась, нашла нам извозчика, который доставил нас в гостиницу, где мы сняли два номера — один дамам, второй мне. И теперь можно было отправляться по делам. Наносить визиты было ещё рановато, поэтому Ясмина задала Нур вопрос: — Где тут, в Лондоне, самый лучший книжный магазин? Дама задумалась: — Ну, когда Бенуа закупал книги для обучения детей, он это делал в «Храме Муз» Лэкингтона. Это где-то на севере Лондона. — Далеко? — На самой окраине, примерно в полумиле к северу от Сити. «Не видела Нур больших городов, — подумал я. — Мне, выросшему в Москве XXI века, да и Ясмине, проведшей в этой Москве два месяца, полмили от Сити покажутся самым центром». Разослав письма всем, кого бы мы хотели посетить, мы отправились в книжный магазин. Магазин меня впечатлил. Похоже, что легенды о том, что на церемонии открытия по торговым залам разъезжал дилижанс, запряженный четверкой лошадей, вполне правдоподобны. Я, конечно, в своей Москве назову парочку лилипутов и покрупнее, но вообще «Храм Муз» вполне мог потягаться с «Книжным Миром» моего времени. Я сразу же закопался в отдел, связанный с инженерным делом. Мне там сразу бросилась в глаза книга Пьера Буге «Трактат о корабле». На эту книгу ссылались многие работы и моего времени. А по нынешним временам это вообще последнее слово кораблестроения, еще не до конца воспринятое даже Royal Navy. Пригодится. Поскольку все мои знания из будущего опираются на технологическую базу как минимум XX века. Найти что-то по паровым машинам мне сходу не удалось. Тут я обратил внимание что Ясмина в отделе политики ведет с кем-то оживленную беседу. Взяв книгу Буге, я подошел туда. Рядом с Ясминой стоял юноша, почти мальчик, лет, наверное пятнадцати, и она упорно пыталась доказать ему, что время коней и паруса в военном деле прошло. Они обсуждали какую-то вышедшую по свежим следам книгу об осаде Тулона. — Рихард, знакомься, — сказала Ясмина мне по-английски. — Это сын русского посла в Лондоне, Майкл Воронцофф. — Миша, сын Семена Романовича? — переспросил я по-русски. Юноша кивнул. — Очень приятно познакомиться. — Принцесса, — Миша продолжал разговор по-английски, — надеюсь, вы посетите дом моего отца? — Увы, Майкл, у меня очень мало времени на посещения Лондона, — ответила Ясмина.— Так что у меня вряд ли найдется время на светские визиты. А дел к русскому послу у меня сейчас нет. И мы удалились, оставив парня в некотором остолбенении. Специалист по типографике ------------------------- *24 августа 1798, Лондон* *Беседа с Чарльзом Уилкинсом* *У Уилкинса герои встрачаются с Натаниэлем Халхедом, который рассказывает про своего знакомого алхимика Питера Вульфа* — Не люблю алхимиков. — скривила рот Ясмина. — Вот был у отца в Дели один алхимик, так потом пришлось ему вот этими руками шею свернуть. — За что? — хором удивились оба ориенталиста. — Ну, понимаете, господа, он почему-то думал что мужчина, даже если он последние двадцать лет работал исключительно за письменным столом, всегда справится с юной девушкой, даже если ту учили боевым искусствам лучшие преподаватели, которых можно найти в Империи. Поэтому пытался меня скрутить и сдать заговорщикам. Козёл похотливый. — Алхимики, конечно, люди с о странностями и Питер тоже... — задумчиво пробормотал Халхед. — Но вот что касается отношения к женщинам он безупречный джентльмен. Я тем временем листал свой карманный справочник. Наконец я нашел там этого персонажа. — Ясмина, это же человек который еще четверть века назад получил пикриновую кислоту! По-моему, к нему обязательно стоит нанести визит. — Почему вас так заинтересовало это его незначительное открытие? — удивился Уилкинс. Раскрывать что такое хорошая бризантная взрывчатка я не собирался. В конце концов я имею дело ни много ни мало, как с будущим библиотекарем Ост-Индской Компании, то есть фактически главой британского мозгового центра индологии. Вульф открыл пикринку как желтую краску для ткани, так мы её и опишем. — Понимаете ли господа, благополучие Индии, как вам прекрасно известно, держится на ткацком производстве. Поэтому научные исследования в области окраски тканей могут существенно повлиять на наполнение императорской казны. Завтрак у Алхимика ------------------ *25 авгнуста 1798, Лондон* Как выяснилось, попасть на знаменитый в узких кругах завтрак у Питера Вульфа не так-то просто. Завтрак состоится четыре утра, ещё до рассвета, и чтобы попасть в этот неурочный час в дом учёного, нужно подать секретный сигнал. Халхед сигналом с нами поделился, но встречаться с нами и провожать нас к алхимику категорически отказался. Каждый из жаждущих тайного знания должен добираться до его обители самостоятельно. Уже то, что Ясмина придет с сопровождающим, нарушение, но простительное. Нур категорически отказалась участвовать в этой авантюре, заявив что она порядочная женщина и по ночам через чужие заборы лазить не собирается. Если некоторые наследницы воспитаны как мальчишка-сорванец, то это их личное дело, а она лучше выспится после бессонной ночи в дилижансе. Так что на завтрак к алхимику мы отправились вдвоём. — Меня подмывает перекинуться в кошку и приехать туда у тебя за пазухой. А там — торжественно превратиться в пантеру, а потом уже и в девушку. Единственное что останавливает, это то, что превращаться в обнаженную девушку придётся у всех на глазах, — сказала Ясмина, пока мы пробирались по улицам ночного Лондона. Но вот наконец мы оказались на заднем дворе шестиэтажного доходного дома. Я постучал по водосточной трубе три раза, потом посвистел в свисток, который нам одолжил Халхед, потом три раза повернулся на носке левой ноги. Когда я закончил третий поворот, люк угольного подвала отворился, и почти неразличимая в темноте фигура, закутанная в чёрную ткань с головой, поманила нас к себе. Мы по очереди спрыгнули в люк. Существенной частью ритуала было то, что сопровождая на это загадочное сборище девушку, нельзя подавать ей руку, помогая спуститься в подвал. Правда, Ясмина, будучи кошкой и драконом одновременно, прыгает куда лучше меня. Из подвала мы поднялись по чёрной лестнице на третий этаж и проникли в квартиру. Комната, в которой мы оказались произвела у меня впечатление даже не химической лаборатории, а чулана для неиспользуемого оборудования при такой лаборатории. Под потолком висело чучело крокодила, а в одном из углов присутствовала и армиллярная сфера диаметром сантиметров в шестьдесят, вернее, следовало бы сказать в пару футов. Посреди разнообразных змеевиков, колб и жаровен располагался покрытый белоснежной скатертью чайный стол, освещённый масляной лампой, за которым сидел сам хозяин в завитом парике. Рядом с ним располагались те гости, которые успели придти раньше нас, в том числе и Халхед. — О, принцесса, вы всё-таки решили почтить своим присутствием наше скромное собрание, — приветствовал он Ясмину. — Принцесса?! — удивился Вульф. — Да, — пояснил Халхед. — Питер, позвольте вам представить Ясмину Аздахак, наследницу трона Великих Моголов и её верного рыцаря Рихарда Беринга. — Как интересно, — потёр руки Вульф. — У меня никогда ещё не бывало гостей восточнее, чем из Петербурга. — О вы многое потеряли, — улыбнулся в ответ я. — Зная ваш интерес к Великому Деланью, могу утверждать что вы совершенно напрасно замыкаетесь в рамках средиземноморской традиции, игнорируя Восток. Всё таки Египет и Иудея это, считай Европа. А принципиально другие традиции начинаются с Персии и восточнее. Хозяин представил нам прочих гостей. Один из них привлек моё внимание: — А это Билл Конгрев, начинающий журналист, магистр искусств. Молодой человек, лет двадцати пяти на вид, в цивильном сюртуке, встал из-за стола и поклонился. — Вы сын полковника Конгрева, суперинтенданта Вулвичского арсенала? — Да, но мне хочется остаться в истории как самостоятельная личность, а не как сын своего отца. — Тогда вам стоит бросить журналистику и заняться изобретательством. У вас есть к этому задатки. Если вы не будете тратить свои силы на слишком фантастические проекты, вроде вечного двигателя, а займетесь практическими вещами, вроде воспроизведения на английских фабриках майсурских боевых ракет, или усовершенствованием паровых машин, то есть шансы, что это вашего отца будут вспоминать как «отца того самого Конгрева». Молодой человек выпучил глаза, и казалось, что воротник врезался ему в горло: — Скажите, сэр, вы владеете искусством чтения мыслей? — спросил он, когда дар речи вернулся к нему через несколько секунд. — Что вы, какие мысли. Так, немного предсказания будущего. Увы, техника чтения мыслей слишком завязана на язык, на котором человек думает, и индийские пандиты ещё не разработали технологию чтения мыслей на английском языке. Глаза Вульфа, уставившегося на меня в упор, горели ярче чем угли в камине. Я мысленно потёр руки. Попал. Видимо, молодой Конгрев уже думал обо всех тех вещах, которыми он в нашей реальности займется лет через пять, но ни с кем ещё не делился. Поэтому он принял меня за ясновидца и телепата. Так что теперь, похоже, Вульф, мой. \* \* \* — Было бы интересно, — сказал я, — получить вашу жёлтую краску не из индиго, которое сама по себе краска, а из продуктов перегонки каменного угля. — Вы считаете, что может получиться? — задумался Вульф. — Да, некоторые соображения симметрии заставляют предполагать что среди продуктов перегонки угля должно быть вещество, нитрование которого даст пикриновую кислоту. — Хм, у вас там действительно несколько иная традиция. Некоторые соображения симметрии, вы говорите... К сожалению, я сам не большой специалист по перегонке угля — больно уж грязное занятие. Но у меня есть знакомый в Париже, Филипп Лебон. Он как раз сейчас возится именно с этим. Хотя вот продать парижскому магистрату свой способ получения светильного газа он так и не сумел и находится в сложном финансовом положении. А двигатель в котором вместо нагревания воды огонь используется непосредственно для движения поршня, он так построить и не сумел. — Интересно, если ему предложить контракт в Дели, его это заинтересует? В отличие от консервативных французов, мы бы как раз не против осветить наши города газовыми фонарями. — Пожалуй, да, только ему потребуются подъемные. Деньги на дорогу у него вряд ли найдутся. — Могу ли я просить вас передать ему наше предложение. Вы говорите, что вы с ним хорошо знакомы? \* \* \* — И всё-таки надо бы добраться до Корнуоллиса в Дублине... — задумчиво сказала Ясмина, когда мы покинули гостеприимный дом алхимика. — Зачем? Он там с французами и повстанцами воюет, ему не до того, чтобы передавать тебе опыт управления Индией. — Хочу задать ему один вопрос. Только один. Я много читала в будущем про его реформы в Индии, а кое-какие результаты видела своими глазами. Вот и хочу его спросить — он намеренно устроил голод в Бенгалии или нет. — А он тебе ответит? — Надеюсь. В своё время, как раз когда отец забрал меня из Драконьей Долины в Дели, они были в достаточно приятельских отношениях. Ну насколько могут быть правители соседних, часто враждующих стран. Ко мне он относилься как к племяннице или внучке.