Демонстрация ------------ *16 сентября 1798, артиллерийское стрельбище к северу от Дели* Я встретил группу офицеров у входа на полигон. — Ну, показывайте Рихард, — сказал мне де Пиль. Он видел меня второй раз в жизни и еще не перешёл на ты. — Надо сказать, что за то время, пока вы шли от Лахора я мало чего мог успеть. Всего-то десять дней. Начнем с самого мирного из изделий. Это передвижная кухня. Она едет, а в ней варится обед на роту. Позволяет увеличить скорость маршей пехоты примерно на четверть, поскольку солдатам нет необходимости тратить время на привалах на разжигание костров и приготовление пищи. Кроме того, несколько снижает небоевые потери. Имея такую кухню, можно поить солдат только кипяченной водой. А это несколько снижает риск заболеваний холерой и дизентерией. Хотя, конечно, для того чтобы полностью избавиться от этих болезней потребуется принять ещё ряд мер. Де Пиль обошёл вокруг полевой кухни, заглянул нагнулся, заглянул в топку. — Забавно. Топка на колёсах. Если такую штуку приделать к телеге Кюньо, она бы смогла ехать, не останавливаясь каждые пятнадцать минут. — Вы в курсе работ Кюньо? — удивился я. — Да, я мальчишкой видел, как он испытывал свою машину в парижском арсенале. Такие машины должны бы были произвести революцию в осадной артиллерии, но почему-то не прижились. — Вы знаете, Кюньо допустил все ошибки, которые только можно было допустить при создании самоходного экипажа с паровым двигателем. Вообще-то во второй модификации у него была топка, но это не помогло. Котёл слишком далеко вынесен вперёд, поэтому топить его на ходу невозможно. Вся нагрузка от веса машины и котла приходится единственное колесо. Оно же и рулевое, поэтому требуется очень большое усилие для поворота руля. И стоит этой штуке съехать с мощённой дороги на просёлочную, она моментально увязнет. В общем, паровой тягач надо делать совсем по-другому. Я, кстати, нашёл в Англии одного инженера, который гораздо лучше разбирается в этом вопросе, и пригласил поработать в Дели. Ричард Тревитик его зовут. В Англии там какие-то проблемы с патентами. Джеймс Уатт запатентовал всё что можно, и ближайшие несколько лет строить там что-то паровое без его разрешения не получится. А он скептически относится к идее парового экипажа. Поэтому, может быть, месяца через три, когда навербованные мной в Европе люди доберутся до Индии, у нас будет лучший в мире специалист по паровым экипажам. Но это дело будущее. А сейчас посмотрим кое-что по поводу артиллерии. Я подошёл к стоящей рядом обыкновенной полевой восьмифунтовке и поднял с земли лежащий рядом шарообразный снаряд: — На вид это похоже на обыкновенное ядро. Но этот снаряд содержит внутри заряд пороха и некоторое количество картечных пуль. Главная же изюминка вот, — я показал на торчащий кончик тростникового стебля. — Это дистанционная трубка, род очень быстро горящего фитиля. Тут нанесены метки в сотнях шагов. Мы отрезаем тростинку по нужную метку, потом заряжаем снаряд в пушку. При выстреле запал воспламеняется, и, пролетев выбранное число шагов, снаряд взрывается в воздухе. Дальше летит уже нечто вроде картечного залпа. Эта конструкция изобретена английским артиллеристом Шрапнелем двадцать лет назад, но до сих пор не принята англичанами на вооружение, хотя очень эффективна против пехоты. Позволяет поражать пехоту артиллерийским огнем на таких расстояниях когда даже из нарезного штуцера попасть в артиллеристов практически невозможно. Вот смотрите, — я широким взмахом руки показал вперёд. — На расстоянии четырехсот шагов вы видите ряд мишеней, изображающих солдат противника. Выставляем трубку на 350 шагов, и стреляем, — я установил трубку и передал снаряд джатским артиллеристам, стоявшим наготове около орудия. Они привычно забили его в ствол, в конце концов именно этот расчёт работал у меня на испытаниях, и выстрелили. Снаряд разорвался в воздухе в двух десятках шагов от шеренги мишеней. Всё-таки точность дистанционной трубки у меня пока оставляла желать лучшего. Надо накрутить хвост той команде, которая готовит для трубок специально калиброванный порох. Де Пиль вытащил из кармана мощную подзорную трубу и попытался разглядеть отверстия в мишенях. Но на таком расстоянии это было невозможно. Пришлось сесть на лошадей и подъехать поближе. Количество дырок было впечатляющим. — Почти как картечный залп в упор, — сказал Ранджит Сингх, до того хранивший молчание. И это с 400 шагов. Жуткое оружие. Мы вернулись к пушке и я продемонстрировал второй снаряд, с виду не отличавшийся от первого. — А это бомба с ударным взрывателем. Первый удар, при выстреле, приводит взрыватель в боевое положение, а второй — при ударе о цель — вызывает взрыв. Вот смотрите, — я опять передал снаряд артиллеристам, которые за время нашего путешествия к мишеням успели засыпать в пушку новый заряд пороха и перенацелить её на остатки старой каменной кладки, оставшиеся от некогда стоявшего на месте полигона форта. Снаряд был начинён не чёрным порохом, а пикриновой кислотой. Поэтому разрушительная сила взрыва была совершенно неожиданной для зрителей. — Самым интересным в этом снаряде является то, что он начинён не порохом, а веществом, которое открыл двадцать лет назад один английский алхимик, предполагая его использовать как жёлтую краску для ткани. Алхимика, кстати, я тоже завербовал. В деньгах он не нуждался, но ради знакомства с индийской школой алхимии и тайнами брахманов согласился на поездку через полмира.