Аэроплан -------- *17 мая 1802* Семнадцатого мая на рассвете мне принесли телеграмму от Васильича, в которой тот предлагал встречать его на берегу Джамны на нашем автомобильном полигоне в понедельник семнадцатого в полдень. Почему с телеграммой так затянули? Впрочем, курьера справшивать бесполезно. Наверняка в Дели телеграмма получена только что. Это у них там в Лахоре тормоза. Скажу Васильичу, что только чудом не уехал сегодня с Ранждитом и Гамалем на охоту. Пусть своим там в Лахоре сам хвоста накручивает. Со мной на полигон увязалась Фулла, драконочка их клана Беяр. На полигон мы поехали на легком грузовичке, который Тревитик сильно усовершенствовал по советам Васильича, и я теперь держал эту машину как свою разъездную. Пора уже легковушки начинать делать, во всяком случае Ясмине парадный механический выезд явно нужен. Самого Тревитика тоже взяли с собой. Он все равно собирался на полигон. Когда время близилось к полудню, я с удивлением увидел ну очень большую птицу, снижающуюся над рекой. Драконы в истиной форме побольше будут, но тут узкая длинная лодка с высоко поднятым на подкосе крылом и воздушным винтом посредние этого крыла. Гидроплан плюхнулся в воду проглиисировал, сбрасывая скорость, и ткнулся носом в берег прямо напротив того места, где стояла наша машина. Васильич в классическом пилотском кожаном обмундировании ранних лет авиации — шлем, очки-консервы и кожаная куртка, выбрался из кабины, спрыгнул на берег, и закричал нам: — Чего смотрите, трос давайте! Я что, своим ходом на берег выезжать должен? Его напарник тем временем опускал вниз довольно большие колёса, вроде тех, что они там в Лахоре ставят на заднюю ось велорикш и грузовых велосипедов. Зацепив это сооружение тросом, мы выволокли его на сушу. Васильич и его спутник тем временем избавились от курток, всё-таки в Дели было жарко, не то что там, наверху. Самолету сложили крылья, завернув их назад, и перецепили на жесткую сцепку хвостом. После чего мы его легко отбуксировали в один из ангаров. Нечего демонстрировать секретную технику всяким там разным. — Пять часов от Лахора без посадок и дозаправок. И керосина бы ещё до Лакхнау хватило, — похвастался Васильич. — Пять часов? — недоверчиво переспросила Фулла. Это больше шестидесяти миль в час? — Да, крейсерская скорость здесь сто десять километров в час. — Пожалуй, даже мы с Ясминой бы не отказались от такой разъездной повозки. — Так, — вмешался я. — Я вас не представил. Это Сергей Васильевич, он оттуда же, откуда я, главный инженер Лахорского завода, а это Фулла, она из той же долины, что и известный тебе Гамаль. И как ты Васильич, предполагаешь теперь перед старейшинами Драконьей Долины появление у нас этой машинки? — А чего тут оправдывать? — неожиданно для меня вступилась за Васильича Фулла. — Ты там, у себя дома на таких штуках летал? — Летал. Иначе было бы куда сложнее поднять её в воздух, и совершить такой немаленький перелёт. — Ну вот так и говори старейшинам, мол там научился летать, а здесь было скучно сидеть прикованным к земле, вот и построил леталку, как только оказалось возможным. Любой дракон тебя поймет. — Кстати, признавайся, откуда чертежи планера содрал? Где-то я такую байдарку с крыльями видел. — В Питере в музее Арктики был? Там под потолком такая висит, Ш-2 или шаврушка. Самая технологичная машина в советской авиации. Её когда с производства сняли, в аэродромных мастерских хозспособом делали. А потом еще любители чуть ли не в квартирах. А чертежи нашлись у тебя на ноутбуке. У тебя там была подшивка журнала «Моделист-конструктор».