Специалист по типографике ------------------------- *Беседа с Чарльзом Уилкинсом* *У Уилкинса герои встрачаются с Натаниэлем Халхедом, который рассказывает про своего знакомого алхимика Питера Вульфа* — Не люблю алхимиков. — скривила рот Ясмина. — Вот был у отца в Дели один алхимик, так потом пришлось ему вот этими руками шею свернуть. — За что? — хором удивились оба ориенталиста. — Ну, понимаете, господа, он почему-то думал что мужчина, даже если он последние двадцать лет работал исключительно за письменным столом, всегда справится с юной девушкой, даже если ту учили боевым искусствам лучшие преподаватели, которых можно найти в Империи. Поэтому пытался меня скрутить и сдать заговорщикам. Козёл похотливый. — Алхимики, конечно, люди с о странностями и Питер тоже... — задумчиво пробормотал Халхед. Но вот что касается отношения к женщинам он безупречный джентльмен. Я тем временем листал свой карманный справочник. Наконец я нашел там этого персонажа. — Ясмина, это же человек который еще четверть века назад получил пикриновую кислоту! По-моему, к нему обязательно стоит нанести визит. — Почему вас так заинтересовало это его незначительное открытие? — удивился Уилкинс. Раскрывать что такое хорошая бризантная взрывчатка я не собирался. В конце концов я имею дело ни много ни мало, как с будущим библиотекарем Ост-Индской Компании, то есть фактически главой британского мозгового центра индологии. Вульф открыл пикринку как желтую краску для ткани, так мы её и опишем. — Понимаете ли господа, благополучие Индии, как вам прекрасно известно, держится на ткацком производстве. Поэтому научные исследования в области окраски тканей могут существенно повлиять на наполнение императорской казны. Завтрак у Алхимика ------------------ Как выяснилось, попасть на знаменитый в узких кругах завтрак у Питера Вульфа не так-то просто. Завтрак состоится четыре утра, ещё до рассвета, и чтобы попасть в этот неурочный час в дом учёного, нужно подать секретный сигнал. Халхед сигналом с нами поделился, но встречаться с нами и провожать нас к алхимику категорически отказался. Каждый из жаждущих тайного знания должен добираться до его обители самостоятельно. Уже то, что Ясмина придет с сопровождающим, нарушение, но простительное. Ноор категорически отказалась участвовать в этой авантюре, заявив что она порядочная женщина и по ночам через чужие заборы лазить не собирается. Если некоторые наследницы воспитаны как мальчишка-сорванец, то это их личное дело, а она лучше выспится после бессонной ночи в дилижансе. Так что на завтрак к алхимику мы отправились вдвоём. — Меня подмывает перекинуться в кошку и приехать туда у тебя за пазухой. А там — торжественно превратиться в пантеру, а потом уже и в девушку. Единственное что останавливает, это то, что превращаться в обнаженную девушку придётся у всех на глазах, — сказала Ясмина, пока мы пробирались по улицам ночного Лондона. Но вот наконец мы оказались на заднем дворе шестиэтажного доходного дома. Я постучал по водосточной трубе три раза, потом посвистел в свисток, который нам одолжил Халхед, потом три раза повернулся на носке левой ноги. Когда я закончил третий поворот, люк угольного подвала отворился, и почти неразличимая в темноте фигура, закутанная в чёрную ткань с головой, поманила нас к себе. Мы по очереди спрыгнули в люк. Существенной частью ритуала было то, что сопровождая на это загадочное сборище девушку, нельзя подавать ей руку, помогая спуститься в подвал. Правда, Ясмина будучи кошкой и драконом одновременно, прыгает куда лучше меня. Из подвала мы поднялись по чёрной лестнице на третий этаж и проникли в квартиру. Комната, в которой мы оказались произвела у меня впечатление даже не химической лаборатории, а чулана для неиспользуемого оборудования при такой лаборатории. Под потолком висело чучело крокодила, а в одном из углов присутствовала и армиллярная сфера диаметром сантиметров в шестьдесят, вернее, следовало бы сказать в пару футов. Посреди разнообразных змеевиков, колб и жаровен располагался покрытый белоснежной скатертью чайный стол, освещённый масляной лампой, за которым сидел сам хозяин в завитом парике. Рядом с ним располагались те гости, которые успели придти раньше нас, в том числе и Халхед. — О, принцесса, вы всё-таки решили почтить своим присутствием наше скромное собрание, — приветствовал он Ясмину. — Принцесса?! — удивился Вульф. — Да, — пояснил Халхед. — Питер, позвольте вам представить Ясмину Аздахак, наследницу трона Великих Моголов и её верного рыцаря Рихарда Беринга. — Как интересно, — потёр руки Вульф. — У меня никогда ещё не бывало гостей восточнее, чем из Петербурга. — О вы многое потеряли, — улыбнулся в ответ я. — Зная ваш интерес к Великому Деланью, могу утверждать что вы совершенно напрасно замыкаетесь в рамках средиземноморской традиции, игнорируя Восток. Всё таки Египет и Иудея это, считай Европа. А принципиально другие традиции начинаются с Персии и восточнее. * * * — Было бы интересно, — сказал я, — получить вашу жёлтую краску не из индиго, которое сама по себе краска, а из продуктов перегонки каменного угля. — Вы считаете, что может получиться? — задумался Вульф. — Да, некоторые соображения симметрии заставляют предполагать что среди продуктов перегонки угля должно быть вещество, нитрование которого даст пикриновую кислоту. — Хм, у вас там действительно несколько иная традиция. Некоторые соображения симметрии, вы говорите... К сожалению, я сам не большой специалист по перегонке угля — больно уж грязное занятие. Но у меня есть знакомый в париже в Париже, Филипп ле Бон. Он как раз время возится именно с этим. Хотя вот продать парижскому магистрату свой способ получения светильного газа он так и не сумел и находится в сложном финансовом положении. А двигатель в котором вместо нагревания воды огонь используется непосредственно для движения поршня, он так построить и не сумел. — Интересно, если ему предложить контракт в Дели, его это заинтересует? В отличие от консервативных французов мы бы как раз не против осветить наши города газовыми фонарями. — Пожалуй, да, только ему потребуются подъемные. Деньги на дорогу у него вряд ли найдутся. — Могу ли я просить вас передать ему наше предложение. Вы говорите, что вы с ним хорошо знакомы?