Ясмина вывалилась из холодного английского полдня в удушливо-жаркий
индийский закат. Под нами расстилался огромный город обнесенный стеной. 
К  западу блестела река, к востоку белели палатки довольно крупного
военного лагеря.  На башнях города развевались флани.

— Ага, — прошептала своим громовым шопотом драконица. — Ранджит с
сикхским ополчением занимает город, а делийская армия разбила лагерь в
поле.

Она вошла в крутое пике и приземлилась прямо на одну из крепостных
башен. Стоящего на ней часового сбило с ног потоком воздуха, и если бы
она не придержала бы его передней лапой, он имел шансы выпасть в
амбразуру.

Через несколько секунд, дав только мне время спрыгнуть с чешуйчатой
спины, она приняла человеческую форму. 

Я протянул ей одежду, в которую она моментально вскользнула.

Когда сбитый с ног часовой немного пришёл в себя и стал воспинимать
окружающую реальность, вместо огромного дракона на башне стояла девушка
в сикхском дорожном костюме в сопровождении парня-европейца,
по-евроейски же и  одетого. Ещё несколько секунд замешательства и
часовой узнал Ясмину.

Он вскочил на ноги, исполнил какой-то сложный военный салют и
приветствовал её на незнакомом мне языке. Наверное, на пенджаби. Урду,
которым здесь обычно пользюутся в войсках, Ясмина уже успела меня
научить. Конечно, не до такой степени, чтобы расшифровать аудиозапись
того, что говорил ей недоброй памяти Садху Пунджу, но всё же.
 
Часовой вытащил пробку из самой натуральной переговорной трубы и
закричал туда на почти удобопонятном урду:

— Бегума Ясмина прибыла на башню. 

Его там, внизу, явно не поняли. Вряд ли у переговорной трубы оказался
непосредственно владетель Гурджанвалы. А больше никто в войске не был в
курсе, что императрица способна перемещаться по воздуху. Если бы часовой
доложил о том, что кортеж бегумы замечен на такой-то дороге, это было бы
понятно.

— На башню опустился огромный дракон, и с него сошла бегума с одним
спутником-ференгом. Сейчас к вам спустится.


Начальник караула с ещё тремя солдатами встретил нас на предпоследнем этаже. Я подозреваю, что
он решил, что у часового на крыше голову напекло или что-то в этом роде,
и бегом бросился разбираться. Мы только на один этаж спуститься успели.


Когда он убедился, что Ясмина дествительно в башне, он по-моему,
вздохнул с облегчением. 

— Госпожа, господин говорил, что вы должны появиться, и приказывал вести
вас к нему в любое время.

— Веди, — милостиво разрешила Ясмина.