— Вроде нет, сахиб, — вмешался в разговор до того молчаливой статуей
стоявший камердинер Васильича. Он, когда пообжился в Лахоре завел себе
— Вроде нет, сахиб, — вмешался в разговор до того молчаливой статуей
стоявший камердинер Васильича. Он, когда пообжился в Лахоре завел себе